| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
 | |  |
 |
СВЯЗНАЯ (из истории легиона "Идель -Урал")
СВЯЗНАЯ Имя этой женщины я впервые услышал от челнинского
краеведа Самуила Лурье, который в конце 70-х - начале 80-х годов прошлого
столетия в качестве руководителя
поискового отряда учащихся Набережночелнинской средней школы N 28 совершал
походы по местам партизанской славы белорусского Полесья. В 1979 году челнинцы
были в Витебске, где местные поисковики
поведали им об истории перехода военнослужащих 825-го батальона легиона
«Идель-Урал» на сторону белорусских партизан.
Здесь же С.Лурье встретился с командиром I
Витебской партизанской бригады М.Бирюлиным и комиссаром бригады В.Хабаровым,
которые рассказали, что непосредственно легионеров с партизанами связала
партизанская разведчица Нина Буйниченко (в 1979 году она жила в Вильнюсе). В
последующем Лурье несколько раз встречался с Буйниченко, был он в Вильнюсе в 1984 году вместе
с поисковым отрядом. В 80-х годах «красные следопыты» Набережных Челнов,
носивших тогда название «город Брежнев», вели активную переписку с легендарной
разведчицей. Я до сих пор помню страстный рассказ Самуила Григорьевича об этой
красивой женщине, но расспросить более подробно об их встречах, записать
рассказ энтузиаста-поисковика было недосуг… А сейчас обоих уже нет в живых…
В 1989 году в исследование истории Волго-Уральского
(«Идель-Урал») легиона включился и я. Естественно, интересовался и историей
825-го батальона, очень хотел встретиться с живыми участниками и свидетелями
перехода легионеров к партизанам, мечтал встретиться и с Ниной Буйниченко, но развал СССР и утеря живой связи с
соотечественниками, в одночасье оказавшимися
в «новых» государствах, на десятилетия приостановили наши военные поиски. Долгое время у меня не было никаких сведений
и о Нине. Неожиданно в союзном издании "Союз. Беларусь-Россия" № 397 от 12 марта 2009 года в статье
«Непокорный легион» увидел фотографию уже постаревшей, но живой Нины Буйниченко-Костюшкиной.
Всерьез засобирался в Вильнюс, хотел выехать к ней вместе с бригадой
телевидения «Новый век», чтобы заснять фильм о Нине Федоровне, но … не успел –
в апреле 2009 года ее не стало… Поэтому очерк об этой удивительной женщине пишу
по имеющимся у меня белорусским архивным документам, а также материалам,
переданным мне ее сыном Александром.
Нина Федоровна (Федосеевна) Буйниченко родилась в
1924 году в деревне Сеньково Бабинического сельсовета Витебского района
Витебской области. Это была типичная
многодетная крестьянская семья, где все добывалось тяжелым трудом. Вместе с пятерыми
своими сестрами и братьями она с детства
помогала родителям по хозяйству, при этом хорошо училась в Бабинической
школе-семилетке, была активной пионеркой. Но недолгим было спокойствие в семье.
В 1933 году, когда в Сенькове в разгар антирелигиозной истерии коммунисты
рушили церковь, отец Нины Федос Титович активно воспротивился этому. Конечно,
такое ему простить не могли - вскоре он был арестован, объявлен «врагом народа»
и сослан на Дальний Восток. В 1938 году
он приезжал домой в короткий «отпуск», во время которого жена Полина зачала от
него шестого ребенка, но отбыть до конца срок своей ссылки и увидеть сына так и
не смог - 21 июля 1941 года, за день до
начала войны, в семью пришло извещение о смерти Ф.Буйниченко в дальневосточных
лагерях.
Что пришлось пережить юной Нине (она была вторым
ребенком в семье) и всей «семье врага народа»
после ареста отца и смерти деда-кормильца - рассказать, тем более,
представить и пережить трудно. Было все:
унижения, оскорбления, голод.
Семья Буйниченко выстояла. Более того, несмотря на все, они «не обиделись» на
Советскую власть и всей своей последующей жизнью верой и правдой служили
социалистической Родине.
В 1940 году
Нина окончила школу и поступила в Витебское фармацевтическое училище, вступила
в комсомол. Доучиться не успела - началась война. Она вернулась в Сеньково.
Когда немцы пришли в деревню, старшим дочерям
Буйниченко грозила депортация в Германию «на
работы во благо рейха». Сестра Вера ушла в партизаны (затем ее перебросили
на Большую землю и в последующем она воевала в Действующей армии зенитчицей). Уйти
из деревни в расположение партизанского отряда должна была и Нина (вступить в
отряд ей помогла соседка и подруга Соня Копылова, которую, однако, постигла
тяжелая участь – она была угнана на трудовые работы в Германию). Но судьба распорядилась по-другому.
Передо мной справка, подписанная командиром
партизанского отряда № 1 Витебской партизанской бригады Г.Сысоевым и комиссаром
того же отряда И.Григорьевым, выданная 30 сентября 1944 года «партизанке тов.
Буйниченко Нине Федоровне* в том, что она состояла агентурной разведчицей
партизанского отряда № 1 Витебской
партизанской бригады т.Бирюлина с декабря 1942 года по июнь месяц 1943 года и
проживала в Бабиническом с/совете, деревня Сеньково, Витебского района». В
своей автобиографии от 23 августа 1944 года Нина Буйниченко указывает другую
дату: «В январе м-це 1942 года с девушкой нашей деревни Небыковой Софией я была
принята в партизанский отряд, нас оставили работать негласно в тылу противника».
Полагаю, что дата вступления в отряд, указанная
самой Буйниченко, более верная, так как все командиры I Витебской
партизанской бригады свидетельствовали после войны, что Нина Буйниченко сотрудничала
с партизанами сразу же после прихода немцев в Витебскую область. Работая в Национальном
архиве Беларуси с документами
партизанского движения,
-----------------------------------------------------------------------------------------
*При выдаче Н.Буйниченко партизанских документов ей
перепутали отчество, написав «Федоровна» вместо «Федосеевна» (в автобиографии,
написанной месяцем раньше, 23 августа 1944 года, она указывает отчество
«Федосеевна»). Возможно, партизанские
командиры это сделали сознательно, чтобы не портить жизнь молодой девушке из-за «подмоченной» репутации ее
отца. После менять отчество уже не имело смысла и во всех последующих
документах Буйниченко проходит как «Нина Федоровна».
лично
знаю, что в штатных списках отрядов агентурные разведчики, как правило, не
состояли, а учитывались отдельным списком.
В чем состояла роль агентурных разведчиков? Они, проживая в городах и крупных населенных
пунктах, в первую очередь, следили и добывали сведения о дислокации и передвижении войск и эшелонов
с вооружением, распространяли листовки, доставляли почту и продовольствие
партизанам, служили связными
партизанских отрядов.
Такие же поручения выполняла и Нина Буйниченко. В
автобиографии она пишет: «Все
задания, поручаемые отрядом, выполнялись
в срок, как в распространении литературы в городе Витебске и окрестностях
Витебска, передаче почты, переговоров с людьми по заданию и по сбору сведений
на своем участке».
Чтобы остаться в Сенькове и не быть угнанной в
Германию, Нине и партизанам пришлось пойти на хитрость – ее изобразили перед
немцами молодой «фрау», которая якобы воспитывает своего маленького сына (на
самом деле - младшего братишку Жоржа,
родившегося перед войной). Справедливости ради надо сказать, что жители
деревни, в мирное время третировавшие семью «врага народа» Буйниченко, в
военное время, зная о подлинной сути «материнства»
Нины, всячески поддерживали данную легенду перед немцами.
Однако родство с мнимым «врагом народа» (отец Нины
был полностью реабилитирован в 1989 году)
все же во время войны спасло ей жизнь. Какой бы хорошей не была легенда Нины, немцы
подозревали, что в Сеньково у партизан есть надежный помощник. В первую очередь
подозревали Нину за ее горделивый, независимый характер. В конце 1943 года ее
арестовали, увезли в гестапо в Бабиничи, где жестоко допрашивали, избивали,
пытаясь уличить в связях с партизанами. Она заявляла: «У меня отец репрессирован Советской властью, как вы
можете мне не верить?» В конце концов, от девушки отстали и отправили в лагерь
в деревню неподалеку. Позже она узнала, что немцы все же не поверили ей и
переспросили о ее отце у местного старосты. Последний, будучи также
направленным на эту должность партизанами (о чем разведчица, конечно, не знала),
подтвердил сведения о ее отце и заступился за Нину. Тем самым горькая судьбина
отца спасла жизнь дочери и всей семье. А Нина вместе с подружками
бежала из лагеря и вскоре встретила Красную Армию, которая развернула
наступательные действия в Витебской области совместно с партизанами еще в конце
1943-начале 1944 годов, задолго до знаменитой операции «Багратион».
О роли Нины Буйниченко в установлении связи
подпольной организации прибывшего в феврале в Витебскую область в составе
карательной экспедиции 825-го батальона легиона «Идель-Урал» написано немало;
об этом говорится во многих документах и в нашей книге «Татары в партизанских
отрядах Беларуси». Однако во всей этой
истории есть один неизвестный для общественности сюжет, который не позволяет
упрощенно сводить роль Нины к простому
посредничеству. При чтении документов, рапортов командиров и ее автобиографии
меня, например, всегда настораживал один момент: уж больно скоропалительно, ясно
представляя неизбежность расстрела семьи в случае провокации, Нина Буйниченко
решается открыться перед квартировавшими у нее дома легионерами и согласиться
на оказание помощи в установлении связи с партизанами. Сначала я сводил причины
такого поведения к большой «откровенности» перед ней верхушки подпольщиков
легиона (именно они - Жуков, Рахимов и Муталло - в
первую же встречу заявили о намерении батальона сдаться партизанам и повернуть
выжданное им оружие против немцев) и в отсутствии времени для тщательного изучения друг друга и долгих переговоров:
события развивались слишком стремительно
- 18 февраля батальон эшелоном
прибыл в Витебск, с ходу выдвинулся по Суражскому шоссе на восток от Витебска и
встал гарнизонами в Суварях, Гралево и Сеньково, и уже с 22 февраля был
задействован в карательной операции, правда, как свидетельствовали партизанские
командиры, это были какие-то «странные» вояки
- они не наступали, на огневые
действия партизан отвечали стрельбой в воздух и т.п. (тогда партизаны еще не
знали, что это были татары).
О причине решительного поведения партизанской
разведчицы поведали мне сын Нины Буйниченко Александр Иванович и муж Иван
Харитонович Костюшкины, знавшие об этой истории, как говорится, из первых рук.
Дело в том, что уже при первой встрече с Буйниченко
Жуков и его сотоварищи передали разведчице увесистый пакет документов, который
представлял, со слов Нины, какие-то
схемы оборонительных сооружений, дислокации
частей или военных объектов и т.п.* Нина немедленно связалась с партизанами и
передала этот пакет в отряд Сысоева через начальника разведки отряда Игоря
Тимошенко. Видимо, партизаны сразу же
поняли ценность полученных бумаг, поэтому Нине незамедлительно поступил
приказ продолжать контакты с легионерами
и начать переговоры о переходе. В течение двух последующих суток она пыталась
отправить переговорщиков от легионеров в
отряд: в первый
день сама вызвалась
быть проводником, но
-----------------------------------------------------------------------------------------
*Не обладая
специальными техническими познаниями, Н.Буйниченко не могла запомнить
содержание этих документов и оценить их значение. В связи с этим уместно сделать
смелое предположение о том, что это могли быть схемы дислокации военных заводов
Германии и других объектов, на которых работали
привлекенные в легион военнопленные и к охране которых привлекались. Все
эти сведения могли стекаться или
специально собираться подпольной организацией в лагере в Радоме для передачи
при первой же возможности Советскому командованию. Такая возможность представилась как раз
825-му батальону, который был направлен
на Восточный фронт в непосредственное соприкосновение с военным
противником. Жизненность этой версии
может подтверждаться, например, мнением казанского
исследователя М.Черепанова, который считает, что подвиг М.Девятаева, бежавшего из фашистского плена на немецком
самолете, заключается не в том, что он угнал новейший «Хейнкель», а в том, что он угнал его с военного
аэродрома в Пенемюнде, где размещался завод по производству ракет «Фау»; и
таким образом сообщил Советскому
командованию об этом секретном оружии рейха.
попытка
окончилась неудачей: по дороге легионеры-подпольщики вместе с Ниной
наткнулись на штатный
немецкий патруль и с трудом
смогли объяснить ее присутствие в
компании татар. Лишь со второго раза
четверо татар, направленные к партизанам
с проводником Мехальченко, переодетым «на всякий случай» в немецкую
форму, благополучно добрались до отряда. В тот же день совместно с ними был
разработан план перехода легионеров к партизанам и этой же ночью, с 22 на 23
февраля 1943 года, переход 506
военнослужащих с вооружением и обозами был успешно осуществлен. При этом восставшими был уничтожен немецкий
штаб (74 человека – весьма внушительные для немцев потери) и З командира рот из
«своих» татар, активно сотрудничавшие с
немцами.
Восставшие понесли минимальные потери (накануне
восстания предателем были выданы немцам руководители подпольной группы Жуков,
Таджиев и Рахимов, которые были увезены в Витебск и расстреляны, а также при
попытке перерезать линию связи штаба батальона
с городом был убит Анатолий Муталло).
Следует сказать, что полученные от Жукова документы
были срочно переправлены партизанами в Центральный штаб партизанского движения
в Москву, где они были, видимо, по достоинству оценены, так как вскоре после
этого в 1943 году из ЦШПД пришел приказ доставить Нину Буйниченко в Москву для
получения высокой правительственной награды за содействие в добывании важных
документов. Но вылететь в столицу она не могла, так как ее длительное
отсутствие в Сенькове вызвало бы подозрение у немцев и неизбежно привело бы к
расстрелу семьи. Потом, когда Беларусь была освобождена, о неврученной награде просто
забыли… Лишь после войны, когда сама Нина стала писать в инстанции об этом, ее
вызвали в Белоруссию (в это время она жила уже в Литве) и вручили орден
Отечественной войны II степени**
Кстати, Жуков вместе с документами передал Нине и
пачку фотографий легионеров, снятых в гражданской одежде и в военной форме,
скорее всего, в Польше. Часть из них хранилась в семье Буйниченко вплоть до
конца 40-х годов, но однажды мама Поля, испугавшись ответственности за хранение
«антисоветских документов», сожгла эти фотографии «от греха подальше».
После
освобождения Белоруссии в 1944 году Нина Буйниченко работала четыре года
в родном колхозе помощником бригадира. По вечерам бегала в Витебск доучиваться
на медсестру. По окончании медучилища уехала
в Литву, где работала медсестрой в Вильнюсской
городской психиатрической
-----------------------------------------------------------------------------------------
**К
счастью, в российских и белорусских архивах хорошо сохранились представления на
награды на советских воинов (в том числе и партизан). Думаю, что в ходе
дальнейших поисков мы найдем и наградное представление 1943 года на Нину Буйниченко,
которое документально подтвердит интереснейшую историю по получению важных
документов от легионеров.
больнице,
а затем в психиатрической больнице в Ново-Вильно. Здесь, в Литве, она
встретила будущего мужа
Ивана Костюшкина – бывшего
партизана, служившего в органах МВД. Вместе Костюшкины воспитали двоих детей: сына
Сашу и дочь Людмилу, дождались внуков и правнуков. Нина Федоровна ушла на
пенсию в 1990 году, наработав трудовой стаж в 47 лет.
В течение жизни Нину Федоровну несколько раз допрашивали партизанские особисты,
а после и белорусские чекисты о деталях ее участия в переходе 825-го батальона
на сторону партизан: в 1944, 1946, в последний раз - в 1968 годах. Все эти годы в обществе бытовало
недоверие к бывшим легионерам, как к предателям. Нина же Федоровна ни на одном
допросе не допустила ни малейшего сомнения в искренности бывших легионеров,
осознанно решившихся на вооруженное восстание в батальоне, в их преданности
своей социалистической Родине и решимости своей кровью смыть позорное пятно
плена. Для такой твердой гражданской позиции тоже нужно было немалое мужество:
вспомним, что Нине Буйниченко в 1944 году было всего 20 лет…
Уже после, благодаря ученым-исследователям, крупным
военачальникам и партизанским командирам, в числе которых были, несомненно, начальник Центрального штаба партизанского движения и
Первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко и
генерал Махмуд Гараев, пришло признание
этого героического эпизода Великой Отечественной войны. А у истоков этого
признания стояла юная комсомолка Нина Буйниченко. Уже потом о ней вспомнят и
отдадут должное.
В 1969 году в Витебске вышла книга Н.Пахомова и
Н.Дорофеенко «Витебское подполье» (в 1974 году она переиздана большим тиражом в
Минске), где впервые упоминается о Нине Буйниченко. В 1973 году в Казани
выходит книга-поиск Рафаэля Мустафина о Мусе Джалиле «По следам поэта-героя» (выдержала несколько
изданий, последнее – в
2004 году), где
автор также пишет
о переходе батальона
на сторону партизан на
основе собранных им в 60-х годах в Беларуси документов. Сегодня ее упоминают исследователи
практически в любой статье, посвященной переходу бывших военнослужащих 825-го батальона на
сторону белорусских партизан. О Нине Буйниченко много писали витебские и вильнюсские
газеты. Последние статьи о ней учителя из Бабиничей В.Васильева вышли совсем
недавно - в 2008 и 2009 годах. Материал о разведчице представлен также в экспозиции Витебского музея партизанской
славы М.Шмырева.
В 2008
году Нина Буйниченко-Костюшкина съездила к себе на родину в Витебск и
Сеньково. Вернулась вдохновленная, на следующий год вновь планировала поездку в родную Беларусь на праздник Победы. Она всю
жизнь уважительно относилась к татарам и татарскому народу, часто вспоминала боевых товарищей из числа татар, не очень надеялась, но все же ждала
приглашения из Казани, где хотела
рассказать о героических делах наших земляков - бывших военнослужащих
825-го батальона. Но приглашения не дождалась -
8 апреля 2009 года ее не стало...
Так незаметно уходят от нас последние
живые свидетели и активные участники нашего недавнего героического прошлого.
Успеть запечатлеть и сохранить для потомков дела и свершения этих Связных
поколений – задача не только специалистов-историков, но и молодых людей,
интересующихся историей своей страны, своего народа. Как это делали когда-то в
Беларуси и Литве челнинские следопыты во главе с Самуилом Лурье. Как это
делали много лет в местах боевых
сражений по всему Советскому Союзу «Снежные десанты» Казанского университета. Как это делают сейчас
поисковики- «долинники» Татарстана. Рустэм Гайнетдинов,
кандидат исторических наук
|
| Категория: Мои статьи | Добавил: gafuri (22.02.2013)
|
| Просмотров: 910
| Рейтинг: 0.0/0 |
|  |
 | |  |
|
| Друзья сайта |  |
|
